Галина Столярова отправляется в экспедицию к голендрам, чтобы поделиться историей этого народа с читателями Antenna Daily. В кругу людей, которые все привыкли делать своими руками, в ходу поговорка “Дом начинается с первого гвоздя”. Знакомая с детства, она обычно не вызывает сомнений. Тем интереснее, что для одной редкой сибирской народности сценарий сложился совсем иначе: пихтинские голендры знают, что на самом деле дом начинается с первого пня.
Почему так? Первым фрагментом мозаики стала разведывательная экспедиция четырех предприимчивых первопроходцев с берегов Буга, отправившихся на волне столыпинских реформ в Иркутскую область осваивать Сибирь на заре ХХ века.
Началом этой замысловатой и удивительной истории считается 1908 год, когда на железнодорожной станции Тыреть вышли четверо ходоков: Иван Гильдебрант, Петр Кунц, Иван Бытов и Андрей Гиньборг. Бужские голендры приехали в Сибирь в поисках лучшей жизни и поверили в новые возможности на новой территории. Переселенцем предоставлялись разнообразные льготы, от денежных ссуд для обустройства на новом месте и бесплатного проезда по железной дороге к выбранному участку до отсрочки от армии.
Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона 1893 года определяет бужских голендров как “потомков голландцев, поселившихся в Гродненской губернии, вероятно, в XIII веке”. Причиной переселения голландцев на территорию Польши многие историки считают религиозные мотивы и гонения на лютеран в период Реформации. На памятнике первым переселенцам в Среднепихтинке можно прочесть напутствие Мартина Лютера: “Надежное пристанище – наш Бог, надежная защита и мощное оружие”.
С 1908-го по 1915 год в Иркутскую область перебрались в общей сложности 36 семей, с которых и началась таежная история голендров. Сибирские голландцы основали три деревни, назвав их привычными бужскими именами: Замустэче, Новыны и Дахник. Сегодня эти поселения называются Пихтинск, Среднепихтинск и Дагник.
Таежные участки оказались, прямо скажем, непростыми в освоении. Начинать пришлось с вырубки деревьев в самой настоящей чаще: первое время переселенцы ходили друг к другу в гости, оставляя на деревьях зарубки, чтобы не заблудиться и не сбиться с дороги. В выкорчевывании пней они стали самыми настоящими асами, а сам пень стал для сибирских голландцев символом первого шага к новой жизни в тайге. Переселение голендрам не впервой: начинать с нуля на новом месте им пришлось во второй раз.
Этнографический квест
Так кто же такие сибирские голендры? Жизнелюбивые и жизнестойкие, закаленные таежной жизнью на природе, искренние, сердечные и очень гостеприимные.
Знакомство с пихтинскими голендрами – сбывшаяся мечта этнографа. В причудливых хитросплетениях происхождения этой редкой и очень малочисленной народности разбираешься с азартом и удовольствием. Этнографическое исследование здесь превращается в расследование.
Сибиряки в нескольких поколениях, местные жители носят немецкие фамилии – Людвиг, Кунц, Бендик, Гильдебрант, Гимбург – и польские имена: Альвина, Катаржина, Юзефина. Шьют традиционные голландские кружевные чепцы, а говорят, по собственному выражению, “по-хохлацки”, на смеси польского, белорусского и украинского языков. Правила жизни голендры черпают в польских “ксенжках”: в этих старинных молитвенных книжках с готическим шрифтом есть слова для обращения к Богу на самые разные случаи жизни – например, есть молитва о солнце в период затяжного ненастья.
Надо сказать, что благодаря столыпинской реформе локальная этнографическая мозаика получилась яркой, пестрой и очень колоритной: Пихтинск стал вотчиной голендров, в Тагне обосновались чуваши, в Заларях –татарская диаспора, а в Хор-Тагне и сегодня живут потомки староверов-кержаков.
Картофельные короли
Местная кухня дарит фактуру для самостоятельного гастрономического маршрута. Здесь пекут пироги с черемухой и подрумянивают в русской печи круглобокие вареники, щедро начиненные картофелем или творогом с изюмом. Локальный взгляд на борщ готовится на наваристом мясном бульоне в двух версиях – щавущный (со щавелем) и высильный (свадебный, праздничный), – ни одна из которых не напоминает привычную. А едят его с картошкой вприкуску.
А какие здесь сырники! Это блюдо тут исключительно зимнее. Творог с сахаром перетирают деревянной толкушкой так, чтобы получилась однородная масса, из которой лепят сами сырники, украшая клюквой или брусникой. А затем выносят на мороз. Лакомство тает во рту, напоминая привычное классическое мороженое.
Весной, когда на деревьях набухают почки, голендры варят квас на березовом соке, добавляя туда ячмень или зачерствевший черный хлеб. В фаворе здесь картошка, а изобретательность хозяек позволяет сделать этот корнеплод местным гастрономическим брендом. Особенно если вспомнить о том, что картофель российский самодержец Петр Первый привез в Россию в свое время из Голландии. Пихтинская картофельная гастрономия очень самобытная. Только у голендров можно попробовать, например, фушер и картофлянки, которые готовят из вареного толченого картофеля с мукой, обжаривая в шкварках из копченого сала.
Усадьба голендра: дома-комплексы без единого гвоздя
Типичные дома пихтинских голендров с первого взгляда заметно отличаются от картины, которую видишь в обычной сибирской деревне, когда лентой извивается улица, где чередуются избы, амбары и подсобные постройки.
Вытянутая усадьба голендра представляет собой дом-комплекс с высокой кровлей и приземистым срубом, который традиционно делится на три части: избу, стайки и ток. Изба всегда выбелена и создает выразительный визуальный акцент. У каждой зоны дома свой четкий функционал. Например, в избе расположены сени и кладовые, в стайках обустроено пространство для содержания животных, а на току – сеновал и помещения для обработки и хранения зерна.
Вытянутая усадьба голендра представляет собой дом-комплекс с высокой кровлей и приземистым срубом
Такая организация пространства позволяла в холодное время года вести хозяйство, практически не выходя на улицу. Дом-двор стоит в глубине просторной территории с огородом и садом, там нет отдельных построек по периметру участка, все сконцентрированы в едином комплексе под одной крышей. Дом ориентирован не на улицу, а по сторонам света. Продуманы все детали, включая естественное освещение. Окна расположены с учетом движения солнца по небу в течение дня, поэтому в доме всегда много природного света.
Все пихтинские дома построены без единого гвоздя. Почти все двери и ворота поставлены “на пяты” – поворотный прием, позволяющий обходиться без петель. Ручки, замки и задвижки полностью выполнены из дерева – удивительный пример мастерства и яркий штрих к неповторимому колориту места. Исследователям удалось установить, что усадьба голендра является архитектурным феноменом, аналогов которому на территории современной России сегодня нет.
Болото, которое забирает печали
Черпать силы в природе здесь умеют, а некоторым хитростям можно поучиться даже у коренного населения, бурят, от которых осталась легенда и местная традиция прощаться с невзгодами. Минутах в пятнадцати езды от Пихтинска, у села Хор-Тагна есть Яшкина гора, с которой связана одна из таких историй. Подъем занимает примерно полчаса, а наградой вам станут не только головокружительно прекрасные виды на таежные леса, болота и горные цепи, но и языческий бурятский ритуал избавления от печалей: их надо просто-напросто выкрикнуть с высоты в болото – не забыв оставить местным духам вкусный гостинец в знак признательности (они предпочитают мучное и молочное).
Языком европейского туризма подобные вылазки на свежий воздух и соприкосновение с первозданной красотой нетронутых цивилизацией уголков (с бурятским акцентом или без) называется лаконично nature prescription –исцеление природой.
Вне зоны доступа
Есть ли у тайги сердце? В ответ на этот риторический вопрос, предполагающий десятки или даже сотни равноценных ответов, каждый из которых будет по-своему правдивым и точным, пихтинские голендры просто открывают нам свое. И ради этого опыта, который превращает человека из туриста в путешественника, стоит без колебаний проделать долгий путь в гости к голендрам.
В эпицентре цифровых и информационных вихрей и вечном цейтноте современного мегаполиса, где каждый день заполнен до краев обязательствами и дедлайнами, нагрузками и стрессами, мы парадоксальным образом часто откладываем на потом самые значимые вещи – например, заботу о своем ментальном благополучии. Но иногда, чтобы найти столь важное время для себя, нам нужно сесть в самолет и после шестичасового перелета проехать четыре часа по затерянным в лесах дорогам, чтобы остаться один на один с тайгой в компании людей, которые сто лет назад сделали эти леса с суровым характером своим новым домом.
Сейчас здесь настоящий цифровой детокс, без компромиссов и шансов на самообман: интернет пихтинским голендрам еще не провели, трем деревням не хватает меньше десяти прописанных жителей для попадания в заветную квоту. Казуистика, бюрократия и формализм во всей своей кафкианской красе. Но в уютных гостевых домиках с русскими печами и банями, расшитыми цветастыми наволочками и салфетками, черемуховыми пирогами и ягодым чаем ты радуешься возможности забыть про мобильный телефон (хотя, конечно, то и дело фотографируешь).
Сейчас здесь настоящий цифровой детокс, без компромиссов и шансов на самообман
Сюда стоит приехать, даже если по каким-то причинам барахлит или вышел из строя ваш внутренний компас: вы и сами не заметите, как стрелки вновь укажут важные для вас координаты.
Уникальность Пихтинска еще и в том, что время здесь словно замирает. Голендры живут, соблюдая старинный уклад, празднуя свадьбы, Вербное воскресенье и Пасху по традициям, которые привезли с собой первые переселенцы. Помнят, любят и чудесно поют мелодичными голосами нежные или задорные песни, что пели сто лет назад их бабушки и прабабушки. Затапливают русскую печь и жаркую баню, разводят кур и телят, вышивают гладью цветастые наволочки и скатерти, шьют белые кружевные чепцы, мастерят корзины из лозы. Здесь ты можешь остановить мгновение и погрузиться в него настолько, насколько захочешь. А вернувшись по дороге домой в зону доступа, почувствуешь себя намного ближе к самому себе – настоящему.
Автор текста и фото: Галина Столярова
Свежие комментарии